У Аристарха Гаутамы был приятель, которого звали Невозможный Ӱ. Невозможным он был не потому, что типа имел пять ног или десять глаз. И не потому, что его терпеть никто не мог. Просто никто не умел правильно произносить его имя.
Однажды этот Невозможный Ӱ вышел из Аристархова холодильника с хвостом селедки во рту и пакетом кефира. С невозмутимым видом сжевал хвост, запил кефиром и сам пакет тоже проглотил. Потом икнул громко и представился:
— Ӱ!
— Ну это я, положим, понял, — кивнул Аристарх, слегка сожалея о кефире, — Но почему из холодильника?
Невозможный Ӱ пожал плечами, вытер усы и еще раз икнул. Ну, типа, и так все понятно, фигли тут. Аристарх, как вежливый хозяин, предложил еще чаю бахнуть и в шахматы сыграть. Невозможный Ӱ тут же согласился.
Пили чай и играли три часа подряд. А потом совершенно неожиданно Невозможный Ӱ с громким хлопком испарился, оставив после себя лужу, в которой еще полчаса шел дождь. Такой вот типчик.
Аристарх не то, чтобы расстроился, но как-то, блин, невежливо вот так исчезать.
В другой раз Невозможный Ӱ пробрался в форточку, прищемив клюв зазевавшемуся голубю. Воняло от него изрядно. То ли по помойкам шарился, то ли с бомжами колобродил. И главное — сразу к холодильнику попер, словно у себя дома.
— И тебе привет, — сказал Аристарх.
— Ӱ! — ответил пришелец.
В шахматы играть отказался, а вот чаю выдул целое ведро, опустошив запасы Аристарха подчистую. Потом икнул громко, но прежде, чем снова исчезнуть, заявил:
— Homines quo plura habent, eo cupiunt ampliora!
Что в переводе с латыни примерно означало «Чем больше у людей есть, тем больше они хотят».
— De gustibus non disputandum est, — пробормотал Аристарх, — Ишь ты, бессребреник нашелся. А сам на халяву живешь. Да и пожрать не дурак.
Невозможный Ӱ навонял, как черт, и обратно в форточку выскочил. Видали? Чудо в валенках.
И вот как-то зимой этот хрен с горы приперся, укутанный с головы до ног в какой-то невообразимой длины шарф из верблюжьей шерсти, уселся на полу посреди кухни и принялся жалобно завывать:
— Ӹ-ӹ-ӹ, ӹ-ӹ-ӹ…
Оказалось, пятки отморозил. Пришлось Аристарху его лечить и выхаживать. Ну и кормить, разумеется. Только он сразу поставил условие:
— Где попало не срать, и мыться каждый день.
— Заметано! — кивнул Невозможный Ӱ.
И действительно, стал он вести себя по-людски, умывался каждый день, чистил зубы ровно по две минуты, не пачкал ничего и не портил, ходил по квартире в халате, причесанный на пробор. Только хромал немного, пока пятки заживали.
Целыми днями они с Аристархом рубились в шахматы и шашки. Играли примерно на равных, поэтому обоим было интересно.
Татхагата иногда захаживал тоже. Приносил тройные шахматы, чтобы втроем играть можно было.
Не? Не слыхали? Есть такие, ага, но очень редкие и невообразимо сложные.
Болтал Невозможный Ӱ в основном на латыни. Иногда его клинило, и он разражался бессвязным матом или рычал по-японски, называя себя самураем по имени Киндзабура Кудасай. Тогда он хлопал себя тапком по лбу. Бред отпускал, и он опять становился собой.
К весне пятки у Невозможного Ӱ окончательно зажили и он вдруг загрустил. Шахматы и шашки его уже не радовали, еда тоже. Он сидел у окна и все смотрел, смотрел, смотрел… Явно скучал по вольной житухе.
— Аристарх, — как-то спросил Невозможный Ӱ, — Я, наверное, снова бродить отправлюсь? Ты как, не против?
— А я что? — удивился Аристарх, — Я ж не папаша тебе. Хочешь гулять — гуляй.
— Честно-честно?
— Ну дык, елы-палы!
Невозможный Ӱ сразу повеселел. Выклянчил у Аристарха походный рюкзак, напихал в него всяких шмоток и свой безразмерный шарф из верблюжьей шерсти (и как только там все уместилось?), поклонился, шаркнул ногой и исчез. Не навонял в этот раз.
Аристарх сидел вечером на балконе, попивал чай из любимой кружки и смотрел вдаль. Где-то там бродит сейчас Невозможный Ӱ. Путешествует. Ишь ты! Интересно ему, наверное.
— Определенно! — негромко сказал Авалокитешвара, проявившись сквозь стену, — И ты бы мог. Если бы захотел.
— Ну дык, елы-палы…, — пробормотал Аристарх, — Если бы захотел. А хочу ли я? Вот в чем вопрос.
Авалокитешвара вздохнул всеми своими головами, махнул пышным хвостом, но не исчез, а присел рядышком на табуретке и тоже стал смотреть вдаль.
Так они и сидели до самых сумерек, пока на небе не стали зажигаться звезды. Пили чай, вздыхали, каждый о своем. Ну, вы понимаете.
А Невозможный Ӱ отправился в Китай. Там он отрастил пузо, покрасил его золотой краской и разгуливал по базарам и площадям с улыбкой от уха до уха. Там все его знали совсем под другим именем.
